Творческая встреча с Народным артистом СССР Львом Дуровым прошла в кинотеатре «Родина»

2012-09-14

Творческая встреча с Народным артистом СССР, советским и российским актёром театра и кино, театральным режиссёром Львом Дуровым прошла в кинотеатре «Родина» 12 сентября. Этот седовласый человек своей энергией, обаянием и чувством юмора просто пленил могилевчан. За час с небольшим зрители успели увидеть нарезку фильмов, послушать смешные истории из жизни артиста, задать ему вопросы, вручить подарки и сфотографироваться. Истории из жизни легендарного Льва Дурова записала корреспондент Любовь Соловьёва

О выходках Юрия Никулина

Артисты — люди удивительные, но жить с ними тяжело. Однажды раздался звонок, это беспокоили из администрации президента. Мол, 24 апреля Вы награждаетесь орденом, ждём Вас в Кремле. Я специально вымыл шею, надел галстук, приехал. Часовые у здания поинтересовались: «Что тебе, Дуров, надо?» Я им говорю, что приехал за орденом. Они мне в ответ — сегодня не наградной день. Однако Дурова не так легко провести, я стал настаивать, проверил списки на полгода вперёд — меня не было ни в одном из них. Смотрю, недалеко стоит Юрий Никулин и улыбается. Оказалось, это он позвонил мне. А чтобы я не узнал его голос— одел на голову кастрюлю.

Немногим позже получаю письмо в роскошном конверте из Америки, из Голливуда. В нём написано, что компания «Paramount Pictures» приглашает меня и Никулина сняться в фильме «Пять». Из актёров там был также заявлен Аль Пачино и ещё кто-то из известных людей. Ну, думаю, компания хорошая, стоит согласиться. День жду звонка, второй — тишина. Только потом Юра мне посоветовал посмотреть на печать. Читаю на треугольнике: «Счастливого пути, дурачок!». Так, благодаря Никулину, я остался без ордена и без роли в Голливуде.

О знании языков

В школе я учил немецкий язык. Однако, когда закончил 10 классов, по-немецки знал только одну фразу — «Maus, maus, kommen heraus». В ней нет ничего страшного, это значит «Мышка, мышка, выходи!». Люди, которые мне надоедали, слышали эту фразу и думали, что я их посылаю. Однако в Германии, при работе в спектакле, и с одной этой репликой я смог работать. Просто менял интонацию. По завершении работы меня провожала вся группа и кричали именно эти слова.

Об эпиграммах Гафта

Как-то я написал книгу. Первым на неё откликнулся Валентин Гафт. Звонит он мне и говорит, что написал эпиграмму. Я его долго уверял, что она отличная, и Валя понял, что я ничего не прочитал. Тогда он решил зачитать мне её наизусть: «Актёр, рассказчик, режиссёр, его талант неровно дышит. Он стал писать с недавних пор — наврёт, поверит и запишет».

О смерти бабы Клавы

Умерла баба Клава (женщина жила недалеко от дома Льва Дурова — прим. авт.). В справке написали, что остановилось сердце. Конечно, ведь нельзя же указать «Внук за пятую точку укусил»! Просто в доме был очень узкий коридор. Чтобы пройти в туалет, бабушка принимала «боевую позу» ещё в коридоре и спиной заходила в туалет. Затем выходила и опять приходила «в норму». В тот роковой день она не заметила внука на унитазе. Мальчик же увидел нечто надвигающееся на него и — ап! — укусил бабушку. Баба Клава схватилась за сердце, брык — и умерла.

О цирковых медведях и котозайцах

Раньше немцы часто приезжали в Россию охотиться на медведей. Мы в то время жили в городе Осташково. Иностранцы могли убить слона, носорога — кого угодно, но они не могли считаться великими охотниками, пока не завалят русского медведя. И вот один интурист пообещал нам 10 тысяч марок, если он всё же убьет мишку. А в это время в соседнем городе в цирке хотели усыпить медведя с катарактой — работать в манеже он уже не мог. Мы же решили убить двух зайцев сразу. Привели животное, спрятали ошейник и отпустили. Как назло навстречу шла женщина и катила рядом велосипед. Увидев косолапого, она истошно заорала, бросила велосипед — и наутёк. Миша, не долго думая, сел на транспорт и уехал. Немец был в шоке.

Похожий случай произошёл с моим знакомым, который работал начальником заповедника. Как известно, все члены политбюро были заядлыми охотниками. И вот приехали пострелять зайцев Никита Хрущёв и Эрих Хонеккер. Зайцев в заповеднике не было, только крупные животные: олени, кабаны, косули. Решил мой товарищ в соседних владениях обменять ящик водки на кроликов. Кто ж заметит? Но вот беда: ночью косых кто-то выпустил. Сердце у парня в пятки ушло — смерть недалека. Хрущёв пришёл в ярость, кричал, махал кулаками, грозился. От страха моему приятелю пришла в голову идея. Пока гости выпивали в охотничьем домике, он поймал помойного кота и зашил его в заячью шкуру — мол, стреляйте!

Взяли ружья, бах-бах — кот протяжно мяукнул и заскочил на дерево. Немец упал без сознания, а Никита Сергеевич ещё долго кричал: «Наш народ в Третьей Мировой легко немцев победит — вон ещё одного завалили!». Правда, через неделю он уже успокоился и выписал моему находчивому знакомому премию.

О роли вождей

Я отказываюсь играть роли вождей после одного случая. Как-то Гусман предложил сыграть мне кусочки из трёх фильмов-победителей какого-то конкурса. На роль Ленина утвердил меня, Сталина должен был играть Игорь Кваша. А кто будет Троцким, он так и не сказал. Приехали в Дом кино, грим наложили — не отличишь от оригинала. Мысли другие, но лицо — то же самое. Я выхожу на сцену первый и слышу гул одобрения из зала — похож. Такая же реакция была и на появление «Сталина». Однако когда появился Троцкий, я понял, что всё кончилось — его играл Ярмольник. Под оглушительный хохот зрителей я перекинул стул через плечо, подражая Ильичу, и ушёл.

(Начало. Продолжение следует...)

Любовь Соловьёва